Старинные открытки с натюрмортами
Особый одухотворенный мир предметов, замкнутый в раму, то есть натюрморт на живописном полотне, как нарочно создан для репродуцирования на маленьких карточках – старых почтовых открытках, которые мы выделили для Вашего удобства в отдельный каталог с ценами. Первые художественные открытки с картинами русских и зарубежных художников появились в Российской империи в конце 19 века благодаря деятельности благотворительной общины Святой Евгении, которая напечатала свыше 6 тысяч почтовых карточек с различными сюжетами, и в том числе натюрмортами. Открытые письма этого издания, деньги от которого шли неимущим сестрам милосердия, как бы раздвинули стены отечественных музеев и частных собраний, сделав искусство доступным для всех. Известным издателем и популяризатором русского искусства был Иосиф Николаевич Кнебель, издавший серию открыток Картины русских художников. После Октябрьской революции молодое советское государство, сделав филокартию своим оружием в борьбе с мировым капитализмом, тем не менее, продолжило славную традицию популяризации искусства. На открытках печатаются красочные натюрморты советских художников, рассказывающие о достижениях народного хозяйства СССР, высокохудожественные полотна Машкова www.deputti-antik.ru/catalog/143/, Кончаловского, Пименова, Сапунова, Чехонина, демонстрирующие недостижимую планку реалистического мастерства советских художников… Искусство натюрморта, воспроизведенное на маленькой открытке, расширяет свои границы, радуя человека в будни и праздники, передавая поздравления и теплые слова.
О вещах на картинах русских и советских художников
Русская живопись 2-й половины 19 века развеяла поэтический ореол вокруг вещей и вернула их в повседневный быт. Портретируемый плотно окружается вещами, но его связь с ними не психологическая, а чисто утилитарная, профессиональная, то есть это вещи, которые окружают его постоянно. Репин писал портреты ученых – Забелина, Сеченова – с книгами или журналами, Льва Толстого – конечно тоже с фолиантом, пианистку С. Метнер - у рояля с букетом цветов, просто даму - с зонтиком, маленькую девочку – с куклой, Третьякова – на фоне коллекции картин. Но все эти атрибуты профессии или быта ничего не рассказывают о характере персонажа. Нет в них и самоценной поэтической прелести аксессуаров старой живописи – вроде цветка или молитвенника в руках персонажей Клуэ. Вещи у Репина повествовательны, а не эмоциональны. По гравюрам на стенах интерьера «Не ждали» (1884, ГТГ) можно многое рассказать о вкусах и настроениях нашей интеллигенции позапрошлого века, но с сюжетом картины, драмой персонажей они никак не связаны. И разве лишь в «Сходке террористов» - картине поверхностно-романтической, вдруг зажигаются кроваво-красным мистическим огнем самые обыкновенные стаканы с чаем www.deputti-antik.ru/catalog/92/5682.htm.
Но вот появилось в отечественной живописи яркое событие - «Больная» В. Поленова (1886, ГТГ) www.deputti-antik.ru/catalog/92/5683.htm. Предметы быта оказались в ней зрительным и эмоциональным центром, наполнились психологическим содержанием, стали ключом к пониманию картины. Это был, можно сказать, первый настоящий натюрморт в «большой» русской живописи того времени, но в рамках привычного бытового жанра. Сравним его с другим натюрмортом у постели больного, написанным десятилетием раньше И. Крамским в портрете умирающего Некрасова (1877, ГТГ), чтобы почувствовать разницу. Поленов переносит внимание зрителя с сюжета на внутреннее состояние героини, с повествования – на бесконечно тянущееся время больной в постели, и здесь простое бытование вещей, их неизменная форма оказывается красноречивее человеческой позы и страдальческого выражения лица. Видно, как от предварительного наброска к картине затеняются, сливаются с фоном живые персонажи, и в то же время выделяется и загорается внутренним жаром натюрморт, собираясь из повествовательно разбросанных по столу отдельных вещей. Обычные будничные вещи, многократно изображенные в тогдашней живописи, становятся особенно значимыми и выразительными, духовно связанными с состоянием почти невидимых на картине людей. Так, выгорающий зеленый стеклянный абажур, кажется, опален тем же жаром, который томит это потемневшее лицо, утопающее в жарко-розовеющих в свете лампы подушках.
Тема болезни и смерти, посещения доктора оказалась весьма популярной бытовой сценой в искусстве того времени. Многократно воспроизводится но старых открытках картина Клодта «Последняя весна» www.deputti-antik.ru/catalog/92/5685.htm (кстати, на ней также написан небольшой натюрморт с корзиной фруктов на столике за спиной больной женщины, откинувшейся на подушки), «Доктор» Фильдера или «Больной музыкант» того же Клодта www.deputti-antik.ru/catalog/92/5684.htm. На этом полотне целых два натюрморта, которые носят чисто повествовательный характер, – склянки с лекарствами у постели – печальный день сегодняшний , и бутыль с вином, футляр с инструментом и меха для раздувания камина - развеселый день вчерашний.
Позже проявилась духовная внутренняя связь человека с вещью, она перестала быть только атрибутом социального статуса хозяина. Жизнь видится теперь художнику не нагромождением вещей, подчиненным геометрии композиции картины, а поэтически обобщенной, сложной, но единой системой. Серов, кажется, и вовсе уходит от реалистического изображения вещи, растушевывает, растворяет ее в артистизме свободного, избегающего подробностей мазка европейских салонных портретистов. Почти импрессионистически раздробленная мерцанием атмосферы, растворенная в ней вещь сама становится воздушным эфиром, которым «дышит» герой портрета, частью атмосферы, а не предметного мира.
Так фигура И. Морозова на ярком фоне натюрморта Матисса, воспроизведенного частично и бегло, будто небрежно, но с пониманием его выразительности и смысла, с каким-то вызовом сдержанного северянина декоративному темпераменту фовиста, кажется прозаично-сероватой. В скрытой иронии этого противопоставления деловитого, трезвого коллекционера его взрывающему традиционные рамки собранию – ключ к пониманию картины (для сравнения на портрете кисти Репина золоченые рамы служат лишь указанием на увлечение Морозова).
Предметом – яркой полосатой диванной подушкой под рукой – передан в портрете кисти Серова артистический темперамент К. Коровина. Вещи – прозрачные матовые флаконы на туалетном столике, шляпа с перьями на бронзовой раме зеркала, показывают элегантность и изящество портретируемой – Л. Гершман.
Выразительность и красота бытовых предметов возвращается в искусство fin de siècle– конца 19 начала 20 веков подобно платоновской идее, став чистым искусством, одухотворившись, растворенная в зыбкой, порой таинственной вибрации света и воздуха. Эта вибрация, еще подчеркивающая у Серова вторичность вещи по отношению к главной задаче – созданию реалистического портрета, становится у Коровина способом художественного видения предмета как такового. Его натюрморты – чаще всего букеты пышных, густоцветных роз, порой даже не в вазе, а в простой стеклянной банке, но зато рядом с ними – ампирный кудрявый фарфор, сверкающее мокрым блеском серебро – предметы изысканного и богатого быта, окутанного шлейфом утонченных ароматов. Богатство здесь не выпячивается, не выставляется напоказ, а ощущается как должное, переданное с небрежностью маэстро. Его натюрморты – это не предметы, а импрессионистические сочетания цветовых пятен, передающих воздух, сгустившийся до плотности воды, и свет, раздробленный на тысячи всплесков www.deputti-antik.ru/catalog/143/4220.htm
Эти натюрморты и интерьеры, вновь открытые на старых открытках, воспевают повседневный не шикарный, но теплый, благополучный и устойчивый быт во всей красе, ныне кажущейся каким-то чудом. Вот сотрапезники, только что вставшие из-за «Неприбранного стола» Грабаря, оставили в натюрморте послевкусие и недосказанность своей непринужденной светской беседы. Стол лишь условно можно назвать неприбранным, только недопитые рюмки и вода в стакане сообщают нам о предшествовавшем обеде. Все остальное – белоснежный фарфор, элегантно накинутый угол скатерти, фрукты в вазе, свет полуденного солнца на дачной веранде – передают в тончайших нюансах игры цвета атмосферу культурного и эстетичного мещанского быта, которому, кажется, не угрожают никакие революции и прочие социальные потрясения. Может быть, пытаясь не замечать тяготы гражданской войны и всех очевидных угроз существованию русского народа, пишет свой «Обед» Зинаида Серебрякова. Нарочито устойчиво и тяжеловесно нарисованы предметы из фарфора на столе, за которым сидят буколические детишки, как бы говоря, старый быт не будет разрушен. Стараясь запечатлеть в мельчайших подробностях красоту своего повседневного быта, художница предчувствовала близкое расставание с детьми, ностальгию в эмиграции. Любовно воссоздает она свою радость бытия в гениальном автопортрете «За туалетом», в который вписаны два натюрморта – сам туалетный столик с флакончиками, баночками, шпильками и умывальный набор с сияющим тазиком и кувшином. Художница вписала свою фигуру в эти предметы как в орнамент.
Надо отметить, что всем художникам эпохи Декаданса, самые выдающиеся из которых объединились в «Мир искусства», свойственно это «упадническое» любование прошлым и далекими романтическими странами, породившее немало гениальных произведений, украшающих Русский музей и Третьяковку и с детства знакомым нам по старым открыткам. Вспомним тиражированный на советских карточках натюрморт А. Головина «Цветы и фарфор» www.deputti-antik.ru/catalog/143/5116.htm, больше похожий на затейливый орнамент для декоративного панно. Фарфоровые предметы на нем уводят нас в далекое прошлое, когда фарфоровое производство в Российской империи только зачиналось и вовсю подражало западным барочным образцам. Нездешней экзотической яркостью отличаются натюрморты Мартироса Сарьяна. А как изысканно и романтически прекрасны натюрморты Н. Сапунова с предметами, как будто взятыми из лавки древностей, красивыми искусственно-бумажными розами, антикварными вазами, напоминающими прекрасных дам www.deputti-antik.ru/catalog/143/4347.htm.
На дореволюционных открытках, напечатанных обществом Святой Евгении, Гранбергом, издания Ришар и других, находим элегантные интерьеры с по-музейному тихими залами и виды старых усадеб кисти Станислава Юлиановича Жуковского. Название одного из них, который можно купить в нашем интернет магазине старинных открыток, говорит само за себя «Последний аккорд» www.deputti-antik.ru/catalog/92/4642.htm. Полотна художника пронизаны элегической меланхолией, родственной настроению чеховского «Вишневого сада». Особняком стоят натюрморты Петрова-Водкина – логически-выверенные, отрешенные от повседневного быта гиперреалистические композиции предметов, увиденные художником в необычном ракурсе сверху. Один из первых его необычных полотен в этом жанре называется «Утренний натюрморт», где появляется любимая художником тема отражений и преломлений. Как иронично через отражение в чайнике вводит он живого персонажа – кошку – в жанр, который называется «мертвая природа» – naturemorte, франц., а в верхнем углу картины из-под стола видна собачка, которая пришла на завтрак www.deputti-antik.ru/catalog/92/5173.htm.
Таким образом, живописцы объединения «Мира искусства» в конце 19 – начале 20 века, решали в натюрморте различные как художественные, так и философские задачи, значительно обогатив этот жанр. На старинных открытках в наших коллекциях этими произведениями можно полюбоваться в любую минуту, пролистав старинный альбом www.deputti-antik.ru/catalog/156/.
